Роман Д. М. Томаса трактует жизнь Зигмунда Фрейда, описывая последние дни его жизни в 1939 году. Фрейд, больной раком гортани, находится на смертном одре в Лондоне. За ним ухаживает его дочь Анна. В промежутках между спасительными инъекциями морфия, под аккомпанемент сирен ПВО смертельно больной творец одного из самых живучих и влиятельных мифов XX века, вспоминает свою жизнь. Но это не линейные, последовательные воспоминания, а скорее поток сознания больного, временами впадающего в кому. Скорее, это проникновение в глубины деятельности мозга ученого, где переплетаются бред и явь, воспоминания жизни и сиюминутная реальность, проблески сознания, бессознательные влечения и неконтролируемые желания.
Роман становится психоаналитическим сеансом для самого отца психоанализа. Жизнь Фрейда подается через его сон о взаимодействии культур, в котором влечение и ненависть — два полюса одного и того же чувства. Русские, немцы, евреи... Прекрасные и чудовищные сны истории, в которой все переплетено не менее сложно, чем в сознании и бессознательном.
Перед нами отнюдь не просто биографический роман. Здесь полно всяких хитростей, умолчаний, скрытых и явных аллюзий, нарочитых искажений и явных фантазий. Все эти оговорки и умолчания играют в рассказе создателя психоанализа не менее важную роль, чем собственно излагаемые события.
Пожалуй, роман построен не в полном соответствии с психоаналитической практикой самого доктора Фрейда, укладывавшего пациента на кушетку и проникавшего в самые сокровенные глубины его подсознания. Но роман вполне можно воспринимать как комментарий к сенсационным открытиям Фрейда. Комментарий получился серьезным, а местами игривым и ироническим, но он всегда уважителен.
Воспользовавшись фрагментами биографии Фрейда и опираясь на отрывки из его переписки, автор романа соорудил вместо биографии нечто качественно новое, мощное, эротичное — и при этом однозначно томасовское. Кирпичики «ид», «эго» и «супер-эго» так и не складываются в гармоничное целое. Образ плывет, вибрирует и рассыпается. Но — как обнаружил еще сам Фрейд — из таких фрагментов можно выстроить нечто удивительное, занимательное, влиятельное, даже если это художественное произведение.
Читатель проникает в сложные отношения Фрейда с отцом, конфликты с друзьями, его влечение к разным женщинам. Реальность и фантазии перемешиваются. Фрейд живет с дочерью Анной как с женой, съедая ее жизнь. Он хотел бы съесть знаменитую балерину Павлову (ее имя ни разу не упоминается), которая в его снах расплывается, превращаясь в физиолога Павлова, служанку Паула и физика Паули. «Мы испытываем чувство вины почти каждое мгновение нашей жизни, а к концу оно достигает таких невыносимых размеров, что у нас не остается иного выхода, кроме как умереть, спастись бегством».
Роман Д. М. Томаса — это литературная игра со словами и смыслами, с вымыслом и правдой, историей и временем. Не зря Фрейду снится, что он попал к психоаналитику-женщине доктору Тод (по-немецки значит «смерть»), которая произносит: «Ложь гораздо поучительнее правды».
Книга читается на одном дыхании. И заставляет думать, в мыслях возвращаясь к роману вновь и вновь. Роман не стоит читать тем, кто хочет только познакомиться с биографией первого психоаналитика в мире, так как это скорее художественная игра: психоанализ Томаса, анализирующего Фрейда, занятого анализом…
Д. М. Томас. Вкушая Павлову (Eating Pavlova) / Пер. с англ. З. Джандосова. — М.: Эксмо, 2003. — 368 с. — Тираж 5100 экз. — (Серия: Игра в классику)
Комментариев нет:
Отправить комментарий