Вот уж точно: ни об одном другом человеке в советское время
не говорили и не писали так много, как о В. И. Ульянове (Ленине). Его
практически обожествляли, если уж вместо погребения выложили его «нетленные
мощи» в мавзолее на Красной площади. Но, несмотря на обилие всяческой писанины
о самом выдающемся вожде пролетариата, мы и сейчас не знаем о нем самого
главного — какие качества поставили его во главе 150 миллионов людей? Почему
именно он оказался одной из ключевых фигур истории XX века? Каким он был
человеком? Что в своей жизни считал важным и что несущественным? Что думал о
смерти и как сам хотел бы умереть? Как ссорился и умел ли мириться? Как предпочитал
отдыхать? Что он пил, ел, с кем имел интимные связи, кроме легендарной Надежды
Константиновны?
Автор освещает многие малоизвестные стороны личности Ленина. Чтение совсем не скучное.
Но это совсем не юмор и сатира, а вполне серьезное публицистическое расследование. Однако эта книга отвечает далеко не на все вопросы, которые есть у меня к «самому
человечному человеку». В частности, для меня остаются неясными вопросы о том,
кто где и когда обучил Ленина профессиональной конспирации, о финансирования
его революционной деятельности, об отношения в Парвусом и немецким генштабом и
многие другие подобные вопросы. Но, возможно, нас еще ждут когда-то открытия в
этой области, тем более, что многие документы времен революции и гражданской войны
до сих пор остаются в закрытых архивах.
Для иллюстрации привожу лишь парочку отрывков из книги.
Нобелевская премия
для Ленина.
Русские солдаты на фронте известие о падении Временного
правительства встретили восторженно. Как вспоминала знаменитая женщина-офицер
Мария Бочкарева (противница большевиков), в окопах раздавались дружные «крики
восторга»:
«— Мир! Мир! — гремело в воздухе.
— Бросай фронт! Все по домам! Ура Ленину! Ура Троцкому! Ура
Коллонтай!»...
Среди европейской общественности, уставшей от войны, лозунг
мира также находил сочувствие. В ноябре 1917 года Владимир Ильич был выдвинут
на присуждение ему Нобелевской премии мира. Это предложение внесла норвежская
социал-демократическая партия. «До настоящего времени, — говорилось в ее
обращении, — для торжества идеи мира больше всего сделал Ленин, который не
только всеми силами пропагандирует мир, но и принимает конкретные меры к его
достижению».
Нобелевский комитет предложение отклонил — но только по
формальным причинам, потому что оно опоздало (вносить имена кандидатов
следовало до 1 февраля 1917 года).
Ленин как нудист.
Бульварно-эротическая печать России по-своему отразила
приход большевиков к власти: как наступление эры вседозволенности. На рисунке в
одном из таких изданий в ноябре 1917 года изумленная хозяйка спрашивает свою
кухарку, которая расхаживает по кухне голой, в одном фартуке и платочке:
«— Почему ты в таком виде?
— А в хвосте (очереди. — А. М.) говорили: «большевики
придут, все с тебя снимут!». Так вот я уж заранее все с себя сняла!..»
На другом рисунке хорошо одетый кавалер игриво интересуется
у обнаженной девушки, плескающейся в ванне:
— А к какой партии вы принадлежите?
— Разве вы не видите, что «большевичка», — томно отвечает
она, — у меня нет даже тени какого-либо стыда!..
Пожалуй, расцветшее в молодой Советской республике движение
нудистов стало самым ярким символом сексуального раскрепощения. Особенно прославился
своими шокирующими демонстрациями поэт Гольдшмидт, который появлялся перед
публикой не только обнаженным, но и выкрашенным коричневой краской «под нефа».
Из либеральной газеты «Современное слово» за апрель 1918 года:
«Футурист-большевик, ходящий полуодетым по улицам, Гольдшмидт, распотешил
Москву, поставив сам себе памятник на клумбе перед Большим театром. Небольшая
его статуэтка в голом виде, с кусаюшей его пятку собакой, была открыта им по
заведенному ритуалу. Перед кучкой зевак и прохожих он произнес прочувствованное
слово, а затем отдернул покрывало».
Знаменитая танцовщица Ида Рубинштейн выступала без одежды на
сцене, что тоже казалось в те времена шокирующим и непривычным. Слухи обо всех
этих вольностях доходили и до белогвардейцев, которые в 1919 году выпустили
сатирический плакат «Вздорожание мужского костюма в Совдепии». Согласно
плакату, цены на одежду так выросли, что она оказалась «не по карману» рядовым
советским обывателям. Они поневоле бродят по улицам голыми. Подпись гласит: «В
большевистском раю можно ходить голыми, прикрываясь газеткой «Коммунист»...
Среди тысяч и тысяч памятников Ленину нет, вероятно, ни
одного, который изображал бы его обнаженным. Между тем автор подобной
скульптуры не сильно погрешил бы против правды истории — ведь Владимир Ильич
тоже был сторонником нудизма.
Движение нудистов (натуристов) возникло в Германии и Австрии
на рубеже XIX—XX веков. Обнаженное тело для натуристов стало символом
возвращения к природе, естественного и здорового образа жизни. На пляжах и в
других местах отдыха нудисты проводили время без одежды, бросая тем самым вызов
чувству «ложного стыда» и общественным условностям. Нудисты проповедовали
трезвость, отказ от курения, гимнастику, вегетарианство. В России среди
сторонников этого движения оказались такие заметные фигуры, как Лев Толстой и
Максимилиан Волошин. Нудизм завоевал симпатии и среди русских революционеров.
Что было нисколько не удивительно — ведь в натуризме видели нечто вроде
продолжения революции в области культуры и здоровья.
Находясь в Австрии, эмигрант Владимир Ульянов побывал на
нудистском пляже, и это посещение произвело на него самое благоприятное
впечатление. Он решительно высказался в пользу «здорового образа жизни»,
который проповедовали нудисты. Разделяла эти идеи и супруга Ленина — Надежда
Константиновна Крупская. К числу сторонников нудизма принадлежали и другие
видные большевики — например, Анатолий Луначарский, Николай Бухарин, Александр
Богданов...
В 1917 году Владимир Ильич вернулся в Россию. После
европейской раскованности отечественный пляж (летом того же года) произвел на
него удручающее впечатление: пустынный, с одинокими купальщиками, которые,
стесняясь своей полуодетости, робко прятались за кустами.
«Вот за границей это уже превзойдено, — заметил Ленин
сопровождавшему его Бонч-Бруевичу. — Там нигде нет такого простора и, например,
в Германии, на озерах такая колоссальная потребность в купании у рабочих, у
гуляющей по праздникам публики, а в жаркое лето ежедневно, что там все купаются
открыто, прямо с берега, друг около друга, и мужчины и женщины. Разве нельзя
раздеться аккуратно и пойти купаться без хулиганства, а уважая друг друга?..
Помилуйте, за границей же купаются вместе сотни и тысячи людей, не только в
костюмах, но и без костюмов и, однако, никогда не приходится слышать о
каких-либо скандалах на этой почве. С этим надо решительно бороться... Нам
предстоит большая работа за новые формы жизни, упрощенные и свободные; без
поповской елейности и ханжества скрытых развратников».
Годом позже российские пляжи приобрели уже совершенно иной
вид. Бульварная газета «Московский звонарь» летом 1918 года под заголовком
«Свобода купания» описывала характерную сценку:
«— Разойтись!.. Не место тута!.. Слышь, што ля?
— Свобода, товарищ... Что же гонишь?..
— Говорю, что тут собрамшись?.. Разойдись!.. Стрелять
буду!.. — кричит товарищ-милиционер.
В чем мать родила купальщики «рассыпным строем» лежат по
набережной. Публика с трамвая буквы «А» разражается громким хохотом, а иные не
знают, куда девать глаза». И, как ни странно, в подобных спорах тогда побеждал
не пуритански настроенный милиционер, а раскрепощенные купальщики...
В своих сочинениях Ленин хоть и не упоминает о нудизме
прямо, но несколько раз ядовито высмеивает «отвратительнейший образец высохшей
и анемичной, истеричной старой девы, гордой своей бесплодной моральной
чистотой... которая жеманно настаивает на необходимости фигового листка».
Между прочим, нудистом был и последний русский император —
Николай II. (Сохранилась кинопленка: обнаженный государь ныряет в реку, в таком
же костюме купаются и его домочадцы.) В конце XX века среди российских нудистов
появилась даже такая шутка: «Если бы Ленин и Николай II познакомились в
каком-нибудь натурклубе, то, может, и революции бы не случилось»...
На несколько лет Россия оказалась «страной победившего
нудизма». Делегации советских нудистов в 20-е годы были самыми многочисленными
на международных нудистских конференциях. На основе нудизма развивался и
массовый детский отдых — в пионерском лагере «Артек» все дети купались без
одежды (что подтверждает архивная киносъемка).
Поворот в отношении к нудизму наметился в 1924 году, вскоре
после смерти Ленина. Сатирики Ильф и Петров высмеяли нудиста-недотепу в
хлестком фельетоне «Идейный Никудыкин». Журналы стали печатать ехидные шутки
вроде таких — покупательница в магазине возмущается:
— Как вам не стыдно так обвешивать?!
— Я, гражданка, член Общества «Долой Стыд».
Демонстрации без одежды на городских улицах запретили.
Нудизм окончательно вытеснили в сферу семейного отдыха. Однако и здесь его
массовость производила в те годы на иностранцев неизгладимое впечатление.
Лауреат Пулитцеровской премии X. Р. Кникерборгер описал свое путешествие в 1931
году по берегам Москвы-реки. Он оказался гостем настоящей фантастической
«страны нудистов». Вот его наблюдения: «Тысячи мужчин и женщин, девочек и
мальчиков, дети на руках, бабушки и дедушки играют в игры, едят провизию,
обычную для пикника, купаются в реке или просто принимают воздушные ванны,
греясь на солнце... Большинство участников пикника, юных атлетов и более
старших людей — полностью обнажены... Группа юношей соревнуется в прыжках в
длину. Полусотня их находится в яме для прыжков, либо ожидает своей очереди.
Все они раздеты. Среди них нет девушек, но вскоре полдюжины девушек в легких
летних платьях, проходя мимо, останавливаются, чтобы понаблюдать за прыжками...
На другой стороне группа девушек играет в ручной мяч. Они обнажены... Ниже, в
реке, несколько сотен женщин всех возрастов плавают, плещутся или просто
беседуют, стоя по колено в воде. Никто не обращает на них особого внимания».
Из своих наблюдений гость делал такой любопытный вывод:
«Снимание одежды — наиболее радикальное уравнительное действие, которое может
быть предпринято человечеством... При обнаженности классовые различия исчезают.
Рабочие, крестьяне, конторские работники становятся вдруг просто людьми. Это в
краткой форме, излагает... главную цель советских революционеров. Вот почему...
этим летом в Советском Союзе, на каждой его реке, на берегах всех его озер и
морей, буквально миллионы мужчин и женщин плавали и загорали под солнцем без
одежды, естественно, как будто по-другому не могло и быть...»
Александр Майсурян. Другой Ленин. — М.: Вагриус, 2006. — 448
с. — Тираж 3000 экз.
Комментариев нет:
Отправить комментарий